Фольклор города, промысленный через призму десятков интервью, включает в себя огромный пласт неписанной истории — устных рассказов, связанных с работой (селективной) памяти, — и понимается автором как целый комплекс мощных экспрессивных техник, движущихся снизу. В своем исследовании ментальных карт города Шуши глазами его жителей автор рассматривает чувство локального места, его этнизацию, интертекстуальность и индексированную память в процессуальности этих наслаивающихся явлений, работы памяти и конструирования идентичностей. Курсируя через разломы многолетних и эпохальных трансформаций смыслов и этнополитик, автор смотрит на кварталы города через разнообразные оптики: отношения власти и влияния, (гео-) политику памяти, соседство, конфликт, права человека, политику инклюзивности и эксклюзии. Исследование также сфокусировано на палимпсестической памяти об этническом противостоянии в городе Шуши/Шуша, Нагорный Карабах. Автор предлагает рассмотреть концептуальные карты города через призму личного опыта травматических событий в сравнительной перспективе в 1920–2020 годы, а также сравнить переживания множественных опытов кровавого насильственного переселения, резни, войны с помощью комбинации методов — ментальных карт, глубинных интервью и сравнительного исследования индивидуальных биографий. Текст был написан на русском языке, переведен на армянский и английский языки и опубликован в двуязычной книге «Шуши: ментальное картографирование» (ред. Тигран Амирян и Эвия Карапетян) в Ереване, в 2021 году (переиздан в 2023 году). Русскоязычный вариант публикуется впервые.

В статье описан опыт создания подростковой мастерской по городским исследованиям и социокультурному проектированию, действовавшей в Калининграде в 2019–2021 годы как часть программы международного кинофестиваля «Край света. Запад». Около 10 учеников старших классов из различных школ города проводили полевое антропологическое исследование устной истории, локальной идентичности и актуальных проблем вернакулярного района Сельма. Этот район начал строиться на северной окраине Калининграда во второй половине 1990-х годов. Сейчас это крупнейший постсоветский район города, который состоит из нескольких жилых комплексов многоэтажных новых зданий. Жители города часто воспринимают его как самый неинтересный район Калининграда, потому что он был построен совсем недавно и не имеет длинной истории. Однако школьники старших классов под руководством автора статьи собрали богатый архив воспоминаний о районе, коллекцию городских легенд и ярких устных нарративов про Сельму, а также ментальных карт, созданных жителями. Кроме того, участники мастерской использовали методы визуальной антропологии (делали этнографические фотографии района и коллекционировали визуальные артефакты — объявления на подъездах и вернакулярные граффити). После анализа собранных материалов молодые исследователи написали книгу «Мифы и легенды Сельмы». Публикация необычной книги о новом районе города стала важным событием для Калининграда, активно обсуждалась в местных медиа, а также повлияла на формирование сообщества активистов Сельмы. Данный кейс показывает, что программа образовательных и социокультурных проектов кинофестиваля с использованием методов антропологии может работать как инструмент городского развития и создания локальных сообществ.

В статье рассказывается об антропологическом направлении междисциплинарного проекта по исследованию городских пространств «Мастерская», организованного челябинским Домом архитектора (подразделением АНО Агентство инновационного и инвестиционного развития города Челябинска). Представлена история и общая специфика цикла: с 2020 по 2024 годы несколько десятков участников (студенты, молодые и уже состоявшиеся специалисты) смогли попробовать себя в предпроектных исследованиях и разработке проектов городского развития реальных территорий Челябинска. Под руководством приглашенных из разных городов кураторов студенты «Мастерской» осваивали теорию и практику работы по направлениям «Архитектура и граданализ», «Экономика», «История», «Экология», «Локальная идентичность (художники)» и «Антропология». Более подробно освещена работа в 2024 году: состав участников, дизайн и результаты исследования, сложности реализации и значение проекта. Особенностью проекта в 2024 году стал характер выбранной территории: впервые внимание уделялось не центральным, а отдаленным городским пространствам с расположенными там корпусами противотуберкулезного диспансера и заводских производств, создающими множество вызовов для проектирования. К сложностям организации работы антропологического направления такого проекта можно отнести сжатые сроки и интенсивность исследовательского процесса, совмещенного с освоением новой для участников-неантропологов дисциплины; неполное понимание специфики городской антропологии со стороны организаторов проекта, участников других направлений и членов жюри. В целом проект Дома архитектора кажется весьма эффективной формой производственной практики для студентов, весомым пунктом в портфолио молодого специалиста, полезным знакомством с коллегами, преподавателями и потенциальными работодателями. 

В статье научный сотрудник Центра урбанистики Тюменского государственного университета и руководитель студенческих практик магистерской программы «Концептуальная урбанистика» рассказывает о работе с начинающими или непрофессиональными исследователями. Основными характеристиками этой практики являются а) предпроектный характер исследований, в которые включаются студенты магистерской программы; б) особый состав студентов, в который, помимо выпускников бакалавриата, входит много работающих в городской сфере профессионалов; в) сочетание практических и фундаментальных исследовательских задач; г) абдуктивная логика постановки исследовательских задач. Ведущим принципом студенческих практик Центра урбанистики является включение в прикладные предпроектные исследования фундаментальных научных задач, при котором не только выполняются конкретные задачи, поставленные заказчиком, но и производится рефлексия над ситуацией с точки зрения общегородского процесса, который они наблюдают. Студенты, как правило, прорабатывают базовые исследовательские навыки, прежде всего полевые — интервью, наблюдение, ведение полевых дневников и т. д. Наиболее важным в педагогическом смысле представляется то, что ситуация полевой работы в настоящих городских контекстах, отличающаяся от стандартных форм обучения, раскрывает знания и навыки студентов гораздо эффективнее, чем учебная. В то время как проектная логика предполагает, что студенты являются прежде всего собирателями материала, выполняющими конкретные технические задачи, исследовательская логика стремится к тому, чтобы студенты становились интерпретаторами материала, как и их старшие коллеги. 

Заметки посвящены исследованию конкуренции и  сосуществованию нарративов о  прошлом территории, на которой расположен инновационный центр «Сколково». Авторы анализируют пересечения и  противоречия между публичным образом «Сколково» как проекта, созданного «на пустом месте», и  альтернативным нарративом, сохраняемым местными жителями и  сотрудниками Научно-исследовательского института сельского хозяйства (НИИСХ ЦРНЗ). Основу исследования составили интервью, архивные материалы и данные цифровой этнографии, собранные в  рамках проектной мастерской НИУ ВШЭ «Историческая память города» и  проекта «Народная история России» в 2023–2025 годах.

Ключевой фокус работы — анализ того, как различные акторы (СМИ, государственные институты, сотрудники НИИ, местные жители) конструируют память о  месте. Публичный нарратив, продвигаемый в  медиа, представляет «Сколково» как инновационный кластер, возникший «с чистого листа», что позволяет дистанцироваться от советского наследия и подчеркнуть ориентацию места на будущее. В противовес этому альтернативный нарратив, поддержива емый НИИ, акцентирует историческую преемственность территории, связанную с сельскохозяйственными исследованиями, экспериментальными полями и градообразующей ролью института в советский период. Параллельно с альтернативным нарративом существует городской фольклор, освещающий более раннюю историю территории «Сколково», который также рассматривается авторами заметок.

Особое внимание уделяется материальности, обеспечивающей устойчивость нарративов. Например, здания НИИ, архивные фотографии и продолжающаяся научная деятельность поддерживают альтернативную версию прошлого, тогда как медийные ресурсы и инфраструктура «Сколково» усиливают доминирующий нарратив. Городской фольклор воспроизводится без ориентации на материальные объекты, что не мешает его сохранению, но влияет на гибкость и рассеянность образов места.